“В этом городе не занавешивают окна”. Михаил Крутихин об Осло

Сегодня в гостях у нас Михаил Крутихин, аналитик газового рынка и резидент города Осло. Он расскажет нам о норвежской столице.

История

Датский король Кристиан IV заложил Осло в XVIII веке. Он ткнул перчаткой туда, где сейчас стоит памятник этой перчатке, и сказал: “Быть здесь городу”. Назвали его Христианией. И стал строиться вполне современный город. Вообще, Кристиан IV был король-строитель, он много чего построил в Копенгагене и в Христиании, которая потом стала называться Осло.

– Норвегия получила полную независимость фактически в 1905 году, то есть норвежцы как современная нация появляются очень поздно.

– Да, довольно поздно. Тем более у них Конституцию приняли в 1914 году, но они по-прежнему живут не на два дома, чувствуют себя очень большими патриотами, и то, что происходило с Норвегией в прошлые века, ощущают, как будто бы это прямо сейчас. Например, моя дочка разговаривает со своим норвежским мужем: “Ты знаешь, интереснейший был король Карл XII, который в Полтавском сражении потерпел поражение от Петра I, он делал интересные вещи”. На это разъяренный муж отвечает: “Да мы его до сих пор ненавидим, он сделал то-то и то-то, налогами обложил!”. Да его и убили на территории современной Норвегии.

– Это действительно такая молодая нация, или они чувствуют себя наследниками викингов, норвежских королей раннего Средневековья?

– Они очень здорово это чувствуют. Семейные записи, генеалогии, старинную семейную Библию (а там записаны люди, которые появились на свет в XII, в XIII веках) – за этим ужасно интересно следить. Называешь, например, какую-нибудь норвежскую фамилию другому норвежцу, и он говорит: “А, это из таких-то мест”.

Они все очень близки друг к другу, понимают семейное родство, и даже норвежцы, которые уехали за границу (а их там живет больше, чем в самой Норвегии), не теряют связей. Помню, я в Лондоне вышел на улицу, вдруг увидел на другой стороне целую кучу народу в норвежских национальных одеждах и вспомнил: сегодня же 17 мая, национальный праздник, когда они все выходят на улицу в этих замечательных нарядах. Страна в этом плане уникальная!

– У норвежцев огромное разнообразие имен.

– Когда встал вопрос, как называть нашего младшего внука, долго думали, и моя дочка с мужем придумали наконец имя, которое было норвежским, но редким: Ленард. А потом зять его зарегистрировал и сказал: “Ты знаешь, мне всегда ужасно нравилось еще одно норвежское имя, и я его там записал – Гудвин: Ленард-Гудвин”. Дочка была сердита, что два имени, а потом он признался, что еще и третье туда вписал: “Всю жизнь мечтал, чтобы у меня сына звали Ульрик”. И теперь у нас внук называется Ленард-Гудвин-Ульрик.

Король

Здесь монарх – с одной стороны, символ, а с другой – семья, которая у всех на виду, все о ней всё знают, скрыть ничего невозможно. Когда король едет по городу, машины просто уступают дорогу. Есть знаменитая фотография, где его отец предъявляет билет, сидя в трамвае, хотя король был жутко зациклен на всяких церемониях, соблюдении дворцовых приличий. Чуть ли не 17 лет сын просил его разрешения жениться на определенной девушке, пока уже парламент не вмешался: дайте вы разрешение, а то прервется династия! У нынешнего короля с его женой Соней с тех пор прочнейший брак. Публика к этому относится хорошо, следит за неприятностями в семье. Охотнее всего покупают книги об истории королевской семьи, фотоальбомы.

Это не только символ. У других стран есть военные парады в какой-то главный день, а у них сразу было решено: 17 мая король будет принимать не военный парад, а парад детей. Он будет стоять на балконе королевского дворца, и перед ним будут проходить колонны школьников, каждая школа по отдельности со своим школьным оркестром, со знаменами.

Быт

Осло – город со своими привычками, которые во многом сельского характера. Часть города – это такие деревенские улицы с двухэтажными домиками, многие из них деревянные, уютные, с маленькими палисадничками. Мы живем в двухэтажном деревянном доме не очень далеко от центра. Но в центре есть высокие дома, некоторые улицы даже напоминают имперские столицы. Это театральная столица, здесь замечательная опера и такие традиции балета, что многие столицы позавидовали бы.

– В северных странах меня впечатляет отсутствие занавесок на окнах.

– Вот я сейчас сижу перед окном, оно открыто, и я его не завешивал: я не делаю ничего предосудительного. В спальне занавесочки, конечно, есть. Но если человек или семья сидит, занимается своим делом, то занавесок нет. Когда я на автобусе еду к себе из центра, я вижу: вокруг люди, кто-то с работы пришел, еду себе готовит, кто-то телевизор смотрит. Это совершенно нормально.

– Как устроен город? Он ведь целиком привязан к воде, к фьорду.

– Я бы не сказал, С одного бока в него входит фьорд несколькими заливами, а перед этим целая куча островов, где тоже живут или отдыхают люди. Туда ходят паромы прямо из центра города. Там есть красный дом с двумя башнями – это ратуша, в этом здании вручают Нобелевские премии мира. В этом месте к берегу каждый день подходит крошечное судёнышко: рыбаки привозят свежий улов и уже сваренные креветки, и прямо там продают людям.

– Норвежские города безумно красиво расположены на фьордах и очень привязаны к пейзажу, они не являются насилием над ландшафтом.

– Осло – особенный город. Своей как бы парадной частью он прилегает к фьорду, где снесли старые контейнерные терминалы и построили современные жилые дома, даже с какими-то пляжами, музеи, замечательную библиотеку, оперу, Центр Мунка, Национальный музей. А дальше уже городские районы с многоэтажками. С двух боков города поднимаются холмы, и на них лесной массив, который нельзя использовать ни под какой под бизнес: стройка никак туда не идет. Если вы садитесь, например, на первую линию метро, то конечная остановка – это Национальный архив, и тут же берег замечательного лесного озера, а дальше не парк, а самый натуральный лес.

– Меня всегда восхищала идея (не знаю, преувеличение это или нет), что всю Норвегию можно пройти на лыжах по сети хорошо оборудованных лыжней, которые готовят местные коммуны.

– Нет, такого я не слышал. Как, например, участвуют коммуны? Замечательные, хорошо освещенные шоссе европейского значения – фермеры зимой заключают контракт на поддержание чистоты определенного участка дороги. И, несмотря на все снегопады, пургу, метель, вы едете по ровной, хорошей дороге.

Люди природы

– В праздники Осло пустеет? В Хельсинки, например, очень мало горожан в третьем, четвертом поколении, все в первом-втором поколении выехали из деревни, и когда Рождество, город пустеет, потому что все уехали к родным куда-нибудь вглубь страны.

– На Пасху город совершенно вымирает. Почти у всех норвежцев есть еще и загородные резиденции, так называемые хитте. Очень часто это место, где нет ничего, кроме электричества. Люди туда уезжают, чтобы помедитировать, почитать книжки, оторваться от всего. Это настолько популярно, что города действительно пустеют. И на Пасху местное телевидение гонит детективы. А в такие праздники, как Национальный день, они все в городах, на школьных парадах, все замечательно одеты в национальные костюмы.

– В душе норвежцы – все-таки люди природы?

– Как говорит моя норвежская невестка, если хорошая погода, вы норвежца дома не застанете, он обязательно где-то на природе с приятелями или в своей хитте.

– Я не знаю другой такой нации, которая была бы так сильно привязана к своей природе. Мы сейчас во многом говорим о вещи, которая называется “качество жизни”. Почему Норвегия так часто выигрывает все мировые рейтинги по качеству жизни?

– Норвежцы сами очень много критикуют свое правительство, власть: тут нехорошо, здесь можно было бы сделать лучше. Они серьезные критиканы. Но они знают, что эту власть можно менять. Во время выборов в руководящие органы местных коммун на избирательных участках стоят очереди. Люди понимают, что они могут что-то менять, воздействовать на это, внимательно смотрят, чем занимается правительство.

Когда едешь по Норвегии, трудно найти точку, где хотелось бы сфотографировать хороший пейзаж, но везде обязательно висят электрические провода. Норвежцы говорят: мы получили много денег от нефти и газа – и мы их потратили на то, чтобы в стране не осталось ни одного не электрифицированного уголка, ни одного населенного пункта без нормального водоснабжения, без канализации, чтобы в пределах прибрежной полосы на 50 миль в море был интернет. Они хорошо понимают, куда идут их деньги.

Нефть

– Норвежское благополучие стоит на нефти?

– И на нефти в том числе. Но в нефтегазовой отрасли задействованы только 4% населения, всего 11% нефтегаз дает в бюджет, а все остальное – это хорошо развитая промышленность, бизнес, например, по электронике, по изготовлению оружия. Норвегия – экспортер очень интересных современных вооружений. Это не только нефть и газ – это еще и рыба, и всякие морские дела, и судостроение.

Когда норвежцы почувствовали, что они зарабатывают больше, чем могут потребить даже на такие общенациональные проекты, как электрификация, интернет, канализация, водопровод, они эти деньги стали откладывать в кубышку, в тот самый знаменитый суверенный фонд, один из самых крупных в мире. Они внимательно следят, что там за деньги, что за акции, в которые они вложены. Это фонд будущих поколений, или еще они его называют пенсионным фондом. Но они его так просто не тратят на какие-то безумные вещи. Бывает, что публика начинает критиковать правительство за то, что вбухали деньги не туда, куда надо. Но, в принципе, и доходы, и расходы идут на какие-то национальные интересы, а не то чтобы в результате обогащались два-три человека в правительстве.

Богачи

– В Норвегии нормально быть богатым? И как это связано с налоговой политикой? Недавно была новость: норвежский шахматист Магнус Карлсен показал, что он должен заплатить налогов где-то в полтора раза больше, чем получил доходов. Сверхдоходы в Норвегии обложены каким-то совершенно сверхъестественным налогом?

– Не совсем так. То, о чем он говорит, это был не только налог на его заработок: есть еще налог на богатство. Если у него на банковском счету лежит больше определенного уровня, с этой суммы начинают взимать сначала полпроцента, а если уж очень много, то один процент: ребята, у вас там лежат деньги, которые не работают, вы уж извините, немножко поделитесь неработающими деньгами! Мы знаем таких норвежских предпринимателей, как Фредриксон, например, которому не понравились налоги, и он убежал, живет и платит налоги в другой стране.

Вот вы приезжаете в небольшой городочек Витстен недалеко от Осло. Когда-то это была запущенная рыбацкая деревня, а теперь там все отстроено – школа, церковь, культурный центр, какие-то замечательные скульптуры вокруг. А в чем дело? А там родился владелец крупной судоходной компании, и он поддерживает свою родину, смотрит за тем, чтобы людям там было хорошо.

Недавно умер очень богатый человек с очень скромными запросами, который ходил по городу (я его пару раз видел) в красной шапочке, связанной ему когда-то женой. Это Олав Тон. Он практически всё своё богатство потратил на финансирование исследований в области рака и других болезней. Ему не надо было много тратить на себя. И таких людей довольно много.

Да, есть богатые люди. Вот один богатый человек выкопал себе подвал и оборудовал там кинозал только для себя: умопомрачительный, с одним креслом посреди зала. Больше ни на что не хотел тратить. Поведение тут у всех разное.